Среди бесчисленных и пошлых клевет, которым я долговременно подвергался в литературе за мою неспособность и нехотение рабствовать презренному и отвратительному деспотизму партий, меня сурово укоряли также за то, что я не разделял неосновательных мнений Афанасья Прокофьевича Щапова, который о ту пору прослыл в Петербурге историком и, вращаясь среди неповинных в знаниях церковной истории литераторов, вещал о
политических задачах, которые скрытно содержит будто наш русский раскол.
Неточные совпадения
В этой крайности Бородавкин понял, что для
политических предприятий время еще не наступило и что ему следует ограничить свои
задачи только так называемыми насущными потребностями края. В числе этих потребностей первое место занимала, конечно, цивилизация, или, как он сам определял это слово,"наука о том, колико каждому Российской Империи доблестному сыну отечества быть твердым в бедствиях надлежит".
Сочинение это долженствовало обнять всю Россию со всех точек — с гражданской,
политической, религиозной, философической, разрешить затруднительные
задачи и вопросы, заданные ей временем, и определить ясно ее великую будущность — словом, большого объема.
— Да, вот вам. Фейерверк.
Политическая ошибка. Террор при наличии представительного правления. Черти… Я — с трудовиками. За черную работу. Вы что — эсдек? Не понимаю. Ленин сошел с ума. Беки не поняли урок Московского восстания. Пора опамятоваться.
Задача здравомыслящих — организация всей демократии.
Отвращение от конкретной сложности общественно-политических
задач бывает у нас часто результатом моноидеизма, когда человек целиком захвачен одной какой-нибудь идеей, моральной или религиозной или социальной, но непременно в смысле спасения человечества одним каким-нибудь способом, одним путем.
Но сторонники отвлеченной принципиальной политики и сейчас делают
политические декларации, которые совершенно безжизненны и проходят мимо самых безотлагательных
задач исторического дня.
В этих переменах именно и бросается в глаза внутреннее единство, связующее их, от диссертации, написанной на школьную
задачу безансонской академии, до недавнего вышедшего carmen horrendum [ужасающей песни (лат.).] биржевого распутства, тот же порядок мыслей, развиваясь, видоизменяясь, отражая события, идет и через «Противоречия»
политической экономии, и через его «Исповедь», и через его «журнал».
Политиканы охотнее допускают расширение свободы в обсуждении
задач политических, нежели социальных.
Выражается это очень странно, в виде страстности; но это не страстность, заставляющая современного человека хоть на минуту перенестись в эпоху нибелунгов, олимпийских богов и вообще в эпохи великих образов и грандиозного проявления гигантских страстей: это в жизни прихоть, оправдываемая преданиями; в творчестве — служение чувственности и неуменье понять круглым счетом ровно никаких
задач искусства, кроме
задач сухо
политических, мелких, или конфортативных, разрешаемых в угоду своей субъективности.
Просвещенный путешественник говорит, что он не крестьянин, чтобы ему интересоваться успехами сельского хозяйства и
задачами политической экономии; что он не будет составителем календарей, чтобы ему заниматься математикой и физикой; что он не секретарь, чтобы тратить время на изучение прав народных.
Политические и религиозные революции изнемогают под бременем своего бессилия; они совершили великие дела, но не исполнили своей
задачи.
Его отношение к этим течениям очень напоминает отношение Ленина к так называемым «экономистам», которые ставили перед рабочим классом чисто экономические
задачи,
политическую же борьбу в значительной степени предоставляли либеральным течениям.
— Товарищи, все это, конечно, хорошо, но ведь цифры запоминать — дело памяти. А главная
задача политбоя — выявить
политическое понимание участников, уяснение ими себе
задач пятилетки, ее путей. Не будет ли вопросов пошире?
Будучи знатоком французской литературы, он увлекался господствующими в ней тогда идеями об обновлении человечества в
политическом и нравственном отношении и увлечение этими идеями рождало в нем сочувствие к тем тайным и явным обществам, которые хотели осуществить эту
задачу.
Стр. 105. МакиавеллиНикколо (1469–1527) — итальянский
политический мыслитель, писатель, считавший, что
задачи упрочения государства оправдывают любые средства. Имя Макиавелли стало нарицательным для характеристики человека, пренебрегающего требованиями морали во имя своих целей.
Четыре монархии, Пуффендорф [Пуффендорф Самуил (Пуфендорф Самуэль) (1632–1694) — знаменитый немецкий юрист и историк.] с своим вступлением во Всемирную Историю, Планисферия [Планисферия — название старинного прибора для решения
задач о времени восхода и захода светил, их долготы и высоты и т. д.], весь
Политический Театр; все, все уже они стоят у меня на страже; все заговорят за меня по-русски и умилостивят победителей!
И все социально-политические
задачи должны быть подчинены этой религиозной
задаче.
Ибо просветление и преображение воли, наполнение ее божественными предметами есть
задача религиозная, а не социально-политическая.
Задачи русской эмиграции лежат прежде всего в области духовной и национально-культурной, а не
политической.
Вот почему
задачам культурным принадлежит духовное главенство над
задачами политическими и принцип эволюционный должен быть нравственно поставлен выше принципа революционного.